Сообщений в теме: 24

[V.erS.us]

Расследование. День 1. 22:10 (условимся, что длительность суток на Фрее аналогична земным)

Он спустился на нижний уровень города, когда Солнце едва скрылось за горизонтом, погрузив мегаполис в сумерки. Здесь, в трущобах, жизнь кипела круглые сутки. Обитатели этих мест постоянно пребывали в делах и заботах, неведомых высокородным жителям верхних кварталов. По тесным проулкам, где трущобы соседствовали с сотнями мелких лавочек, сновали небольшие электромобили, доверху груженные какими-то коробками, ящиками, тюками. Кто-то спешил по своим делам, кто-то шумно пьянствовал в кабаке, отмечая окончание рабочей смены, либо просто задумчиво курил, выглянув из распахнутого настежь окна. После заката нижние уровни, похожие на копошащийся муравейник, для Альфреда приобретали своеобразный шарм и ностальгический уют, несвойственный холодной минималистичной красоте жилых зон среднего класса, расположенных выше. На улочках и в проулках зажигались тысячи огней. Яркие вывески зазывали попробовать вкуснейшие блюда из каких-то сомнительных продуктов, а тяжелый воздух наполняли непередаваемые букеты запахов. Несмотря на то, что детективу удалось подняться по социальной лестнице, Подгород цепко держал его, не позволяя распрощаться с сомнительным прошлым. Как и прежде, большую часть своей жизни он словно проценты по кредиту продолжал отдавать этим занюханным кварталам.

Альфред предпочитал двигаться через торговые ряды. Там приятно пахло выпечкой и дешевой похлебкой. Повар, разделывающий тушку цыпленка здоровенным мясным ножом прямо здесь же, в проулке, приветливо кивнул, приглашая поужинать в его скромной забегаловке. Кажется, он уже видел его здесь несколько раз. Точнее сказать было нельзя. Альфред всегда считал, что обладает неплохой памятью на лица, это помогало в его детективной работе, но здесь, в круговороте тысяч и тысяч незнакомых людей, чувства давали сбой. Сейчас он даже не мог сказать, ходил ли ранее по этой улочке. Здесь, в Подгороде, их были сотни и тысячи. Запоминать их все было бессмысленно, он просто сверял верное направление по кое-как работающему навигатору и двигался к своей цели.

Сегодня на арене Подгорода будут бои. А значит, в этой части трущоб будет особенно оживленно. Надо поспешить, иначе с деловыми планами на сегодняшний вечер придется распрощаться, а предоплату он уже получил. Так что перед клиентами будет неудобно. Чужаков вроде него здесь никогда не жаловали, поэтому излишняя пунктуальность - увы, не блажь, а суровая необходимость. Сегодня ему во что бы то ни стало нужно поговорить с распорядителем подпольных турниров. А значит, время не ждёт. Альфред закурил и растворился в оживающих после рабочего дня трущобах.

[Fawkes]

Хирург попытался аккуратно снять запачканные кровью латексные перчатки, но они почти сразу же прорвались на когтях. Ларсен вздохнул и, разорвав их окончательно, швырнул в урну, полнящуюся окровавленными одноразовыми салфетками и такими же рваными перчатками, после чего бросил взгляд на створки жалюзи. И без того мрачные трущобы мегаполиса окутала тьма, выпуская наружу своих обитателей. Алекс выключил бестеневую лампу, что означало конец сегодняшней смены, поместил инструменты в стерилизатор и сделал лёгкий жест лапой. Пациент молча, без лишних слов покинул операционную, передавая себя в руки ассистенток Ларсена.

Кросс медленно опустился в обшарпанное кресло перед терминалом компьютера и, прежде чем внести новые записи в медицинскую карточку и журнал учёта, просто прикрыл глаза и так просидел примерно минуту или две, давая уставшим от напряжения и яркого света глазам отдохнуть.

Александер скрывался от биотехнологической корпорации Helix в этих районах полиса уже шестой год. Местные жители сперва сторонились и даже опасались странного гибрида человека и зверя, но с течением времени он стал здесь своим. К тому же, умение врачевать в столь жестоких и нестабильных зонах ценилось на вес золота, а Алекс знал это дело блестяще. Местные поговаривали, будто в прошлой жизни он крупно согрешил и теперь пытается свой грех искупить. Как бы то ни было, в лапы Врачевателя попадали все – анархисты, сепаратисты, изоляционисты, аугментаты, даже сбежавшие кроссы, - и он лечил всех, не отказывал никому и за свои услуги не брал ничего.

Выйдя из кабинета, Ларсен глазами встретился со своей ассистенткой, перевязывающей свежие швы пациента чистыми бинтами. Сильвия Крейн, как и несколько других медсестёр, жила здесь же, в «клинике» Ларсена. Быть может, она когда-то была врачом при элитных клиниках, а, быть может, научилась всему сама, но сейчас это было неважно – в Подгороде не принято было задавать вопросы о прошлом. Важно было то, что эта красивая смешливая девушка, как будто бы и не замечавшая всей той грязи вокруг и жившая лишь сегодняшним днём, на добровольных началах работала помощницей Ларсена, уравновешивая его мрачную натуру своей жизнерадостностью. Кросс никогда не говорил ей, насколько она облегчает его работу, но это было ей и не нужно. Она всегда это знала. Она всегда была рядом. Как и сейчас, Сильвия, ловко орудовавшая бинтами и смертельно уставшая после долгого и тяжёлого дня, всё равно неизменно улыбнулась под маской-респиратором:
- Я всё закончу, доктор Ларсен, не беспокойтесь.

Александер часто заставал Сильвию смотрящей ночью на плохо различимые звёзды. Вспоминала ли она о своей прошлой жизни? Жалела ли она об упущенном? Мечтала ли о лучшей жизни? Ларсен не мог дать однозначный ответ на все эти вопросы. Глядя на смирение и стойкость, с которыми его медсестра каждый день несла это тяжёлое бремя, он и сам воодушевлялся, ежедневно открывая свою клинику снова и снова, спасая людей вновь и вновь, даже несмотря на всю ту ненависть, что Ларсен испытывал к этому проклятому телу, которое вынуждало его дух существовать в этом мире.

Сгорбившаяся фигура в белом халате с металлическим чемоданчиком в руке выскользнула из двери, на которой не было нанесено никаких опознавательных знаков, но которая была известна всем и каждому в этом районе Подгорода. Доктор Ларсен медленно брёл в сторону арены. Сегодня должен был состояться очередной подпольный турнир меж чемпионами Мадам Лукреции, и Александер считал своим долгом быть на таких турнирах рядом на тот случай, если кому-то понадобится его помощь, даже несмотря на то, что у Мадам были собственные медицинские автоклавы.

Кросс мелькнул в тёмную подворотню, укорачивая дорогу. Это был крайне рискованный шаг, но даже, учитывая, что сам Врачеватель не имел при себе никакого оружия, он не боялся подворотен. Даже в таком, казалось бы, полном хаоса и беззакония месте, как Подгород, были свои правила, и одно из них предписывало местным жителям оказывать всяческую помощь "печальному доктору" и ни в коем случае не мешать ему. Влиятельные партии, покровительствующие изгоям и отщепенцам, регулярно присылали жизненно важные инструменты, медикаменты и препараты, свободные люди трущоб периодически посильно поддерживали клинику доктора Ларсена кто чем может. И даже откровенно бандитствующие маргиналы не трогали Врачевателя – никто не знал, в какой момент понадобится его помощь, и кусать руку, что тебя лечит, не хотелось никому.

Темнота не была помехой для зорких глаз Александера, и вскоре тесный переулок закончился. Перед кроссом раскинулись торговые ряды. Чуткий нос зверочеловека атаковали десятки и сотни различных оттенков запахов и ароматов, сливаясь в плохо сочетающуюся эклектичную какофонию.
Ларсен покрепче сжал в лапе ручку чемоданчика. Улицы начинались наполняться новым людским потоком, готовясь влиться в амфитеатр Жрицы Слаанеш.

[Sionnach]

Мадам царственно полулежала на низкой кушетке. Вокруг нее суетились мотыльки - вопреки слухам, их отбирали не только за красивые глаза и резвость в постели, каждый из них еще умел делать что-то для красоты Мадам - затейливый ли маникюр, массаж с редкими маслами, необычную прическу - все эти умения не оставались без награды, и редко кто из мотыльков был обижен на Мадам.

Сегодня должен был состояться турнир, не главный в сезоне, но Мадам выставляла пятерых новичков и хотела посмотреть свежие приобретения в деле. Одним из них был оборотень-гризли, самый вероятный претендент на выход в финал сезона. Отдано за него (по совету распорядителя турниров) было немало, и Мадам Лукреция должна была лично убедиться в том, что ее деньги не пропали зря.
- Ольви, куколка, зашнуруй мне корсет, - проворковала Мадам. Сегодня она выбрала красное платье с вышитыми по подолу золотой нитью маками, что свидетельствовало о ее хорошем настроении. Если Мадам выбирала красное - окружающие могли рассчитывать на различной стоимости подарки по поводу и без, и даже рисковали обращаться к ней с просьбами. Если же она выбирала белое и голубое кружево - мотыльки испуганно прятались по углам. В те же дни, когда госпожа приказывала накрасить ей ногти черным и принести кожаное черное платье, они в страхе дрожали и не смели даже прятаться, замирая от ужаса. Именно в черные дни, случалось, они несли потери в своих хрупких рядах.
Но сегодня бояться было нечего - Мадам была весела и относительно добра. Ткнув пальцем - "Ты, ты и ты, и особенно вот ты, почему я тебя не видела раньше?" - она выбрала себе спутников на время турнира. Грациозно усевшись в паланкин, который несли четыре огромных гладиатора и охраняли четыре не менее огромных, она направилась в сторону амфитеатра для боев. Мотыльки следовали за гладиаторами пешком, обиженно надув капризные губки, что забавляло Мадам - иногда ей нравилось напоминать этим кокетливым созданиям о том, каково им будет без ее покровительства.
Проезжая мимо торговых рядов, Мадам Лукреция заметила долговязую фигуру серебристого лиса, который, держа в лапе медицинский чемоданчик, пробирался в сторону амфитеатра. Состроив самую наивную гримаску, Мадам помахала ему, привлекая внимание:
- Эй, док, ты чего такой грустный? - она кокетливо похлопала ресницами. - Лапы ломит и хвост отваливается? Я тебе давно говорила - переходи ко мне на работу, бросай этих своих... сирых и убогих. Массаж и здоровая пища каждый день, зарплата каждую неделю, шлюха на выбор каждую ночь. Пациенты - все как на подбор, хороши собой и дисциплинированы, выполнят все твои указания. А не выполнят - мне нажалуешься! -  широко раскрытые  глаза на миг приобрели стальной цвет, но в ту же секунду снова стали тепло-карими.
- Док, после турнира напомнишь мне, чтоб я этим твоим убогим пожертвовала. Эй, эй, как там тебя... Лориан, что там у тебя? - высунувшись из окна по пояс, Мадам подозвала к себе одного из мотыльков, что вертел в руках что-то похожее на куклу с розовыми волосами и помятыми черными крыльями. - Что за пакость ты подобрал, а потом ты этими же руками меня трогать будешь, дрянь?
Мадам отвесила пощечину подбежавшему к ней фембою и взглянула на игрушку:
- А ну, дай-ка сюда. Ох, нихрена себе! Хороший мальчик, хороооший, возьми банан и дай мне эту штуку. - Она требовательно протянула руку, в которую Лориан тут же вложил грязного и помятого, но вполне работоспособного медбота Fairy M380.

[Fawkes]

Лекс поклонился Мадам Лукреции, так неожиданно объявившейся вместе со своей свитой, после чего перевёл взгляд на находку одного из прислужников в свите Мадам.
- Хороший мальчик, хороооший, возьми банан и дай мне эту штуку, - капризно повелела Лукреция, и Доктор наконец смог рассмотреть, что же Лориан ей передал.
- Если позволите, госпожа... Это вспомогательный медицинский синтет, модель MedTech M380. Использовался как бот оказания первой помощи, мог самостоятельно ставить диагнозы и выписывать назначения. Госпожа... - Ларсен с уважением опустил глаза и прижал уши.

[Sionnach]

Перестав играть безмозглую куклу, Лукреция с цепким интересом взглянула на доктора:
- Медицинский синтет, говоришь? А у нас Свен таким ставил модули... - она резко замолчала и протянула руку к горлу лиса, который подошел слишком близко к палантину, но не дотянулась. Острыми коготками она царапнула его лапу с внутренней стороны запястья, облизав губы.
- Док, а ты хочешь себе такую штуку? Если, конечно, сможешь ее починить, - она небрежно помахала куклой, внимательно следя за реакцией лиса.

[Fawkes]

Ларсен задумчиво глянул на куклу, пытаясь оценить её техническое состояние. В общем и целом состояние андроида можно было назвать на удивление удовлетворительным: внешние конструкции не выглядели повреждёнными, не наблюдалось явной недоукомплектованности. Вполне возможно, что внутренние повреждения либо сбои в программном обеспечении и наличествовали, но без разборки и подробного осмотра сказать было трудно.
- Это ценное приобретение для гражданина любого сословия. Несомненно, подобная платформа существенно облегчила бы мою работу и улучшила бы общую санитарную обстановку в районе, но я не смею оспаривать ваши притязания на гиноида, моя госпожа, - вновь поклонился врач, замерев в таком положении.

[Sionnach]

Сунув изящный пальчик в рот, Лукреция приняла задумчивый вид. Постреляв глазами по сторонам и похлопав ресницами, она наконец приняла решение:
- Вот что, док. Я эту фигню покажу своим мальчикам. Тем, что специализируются по перепрошивке андроидов. Тут дел-то всего ничего - ребутнуть, перепрошить, аккум новый поставить да почистить снаружи. Если мне это не нужно - отремонтируют сами и тебе подарят. А если им пригодится - не обессудь. А как награждение бойцов начнется - поднимайся ко мне в ложу, выпьем и поговорим... о делах наших, скорбных.
Мадам потрепала склонившегося лиса по ушам, и паланкин направился к парадному входу в амфитеатр.

Приветствуемая воплями и аплодисментами, Мадам направилась к ложе, посылая толпе улыбки и воздушные поцелуи. Дюжие охранники отталкивали желающих прикоснуться к ее телу, расчищая дорогу. Мало кто в толпе обращал внимание на то, что взгляд улыбчивой красотки был цепким и внимательным. Именно поэтому она заметила крайне подозрительного типа, который вынырнул из дверей кабинета распорядителя, что находился рядом с ложей, и попытался слиться с толпой.

[Fawkes]

Лис еле заметно вздрогнул от прикосновения, но виду не подал. Проводив взглядом Лукрецию, Лекс вздохнул и продолжил свой путь.
Уже возле самой арены Ларсен остановился и огляделся. Толпа буквально ломилась в ворота арены, и кросс уже было направился в конец очереди, как вдруг его окликнул один из охранников: дюжий мужчина помахал рукой, привлекая к себе внимание Ларсена, и поманил за собой, к двери "Служебный вход".
- Сюда, док. Пройдёшь под трибунами и иди на смотровую арбитров, - махнул рукой служащий, пропуская лиса вперёд. Тот смиренно поклонился в знак благодарности и проскользнул в приоткрытую дверь, которую сразу же за его хвостом охранник мигом захлопнул, дабы не привлекать внимание любителей пройти без оплаты.
И вновь Ларсена вели плохо освещённые коридоры. Слабо подсвеченные таблички на дверях подсказывали, что сейчас он находился в техническом крыле. Соразмерно самой арене, оно было огромным, но, к счастью, Александер здесь был не впервые и хорошо знал, куда идти.

[V.erS.us]

Народу вокруг стало гораздо больше. Чаще стали попадаться угрюмого вида бугаи в стильной одежде, следившие за порядком. Значит арена неподалеку. Однако времени оставалось мало, поэтому Альфред решил немного срезать маршрут через проулки по техническому уровню. Из-за хитросплетений коммуникаций там было достаточно неудобно, а местами - откровенно сложно двигаться. Но именно поэтому народу там было гораздо меньше, чем здесь, внизу, и сейчас это могло сэкономить детективу драгоценные минуты.

Немного поплутав по проулкам и галереям, Альфред наконец выбрался на технический уровень. Здесь уже пришлось вооружиться навигатором, потому что большая часть коммуникаций проходила через закрытые тоннели разной степени освещенности и часто ветвилась. Чувство направления здесь давало сбой и можно было запросто уйти не в ту сторону.

Ближе к арене двигаться и отыскивать маршрут стало еще труднее. Теперь приходилось чуть ли не каждые несколько метров перелезать через какую-нибудь трубу или протискиваться между кабелями.

- Ну отлично! - преодоление одного из особо неудобных препятствий привело к тому, что светящийся навигатор, кувыркаясь улетел вниз, в какой-то проулок. Делать было нечего. Пришлось спускаться. Благо, до точки назначения осталось не так уж далеко. Да и пожарная лестница, оказавшаяся поблизости, сильно облегчила жизнь.

Потерянный девайс Альфред заметил несразу. Пришлось удаленно перевести устройство в режим поиска, благо, было, чем это сделать. Негромкий звуковой сигнал возвестил о том, что потерянный навигатор... эммм... Детектив поднял голову и уставился на поблескивающую в слабом освещении проулка крупную птицу.

[Няш]

Люди шли по улицам, в предвкушении предстоящей битвы. Сколь многое можно узнать из разговоров случайных прохожих! Возможно, на той арене, куда все направляются будет что-нибудь интересное.
Крэк не спеша продвигался туда же, куда шли и люди. Случайно попавшиеся болты, которые можно было выкрутить, попугай выкручивал и бросал в прохожих. В очередной раз, скрываясь от кого-то очень огорчённого прилетевшим в голову тяжёлым болтом, птиц залетел в довольно безлюдное место.
-  Тоска... - пробормотал попугай, не выпуская любимой зажигалки из клюва.
Но вопреки завяленному, впереди что-то яркое упало на карниз. Крэк подлетел туда и обнаружил телефон.
- Вот это интересненько!
На телефоне был включён навигатор, а устройство разблокировано. Положив рядом зажигалку, Крэк попробовал поддеть экран лезвием в когте: телефон продолжал работать, но экран только начал отходить, как телефон запищал.
- Опачки - удивилась птица и огляделась.
Внизу стоял человек и удивлённо смотрел на птицу. Крэк прекратил отдирать экран и показал человеку устройство.
- Хочешь это? - проговорив это, попугай начал клювом пробовать на прочность угол телефона.

[Sionnach]

Приказав одному из мотыльков "где угодно, хоть сам роди!" найти зарядное устройство, Мадам рассеянно смотрела на арену, где для разогрева посетителей сражались малоизвестные и совсем еще неизвестные бойцы. Стоящий рядом начальник гладиаторской школы рассказывал ей о достоинствах, недостатках и перспективах каждого. Мадам доверяла его мнению - этот пожилой оборотень-рысь выиграл в молодости не один бой.

Внезапно шум на трибунах усилился - на арену вышли бойцы, одно имя которых вызывало уважение. В их числе - и тот самый гризли, который был выше любого из соперников и шире в плечах. Подобный горе в своих доспехах провокатора, он поприветствовал зрителей взмахом короткого меча, и состязания опытных бойцов начались. Разведенные попарно жребием, все они сражались одновременно - это был первый этап турнира. Победителям этого этапа предстояло сражаться между собой, а те, кто добьется успеха во втором туре - попадали в четвертьфинал годовых состязаний.

Мадам, казалось, видела каждое движение любого из бойцов. То хмуря брови и кусая губы при неудачных ударах, то улыбаясь и хлопая в ладоши - при особо удачных, она диктовала свои указания ланисте, который, не полагаясь на память, делал пометки в коммуникаторе.

- Послушай, Андрес. Гризли, конечно стоит каждой потраченной монеты - хорош, мерзавец. Эй, да не пялься ты так на него - свалишься на поле! - это уже адресовалось одному из миньонов, который, свесившись через ограду ложи, пожирал глазами огромного гладиатора, с тяжеловесной грацией двигающегося по арене. - Возьми там... лаврушки или петрушки, и поздравь его! Андрес, а ты приведешь мне вечером вооот того ретиария - видишь, скачет там. Очень, очень перспективный мальчик.
Коротко кивнув, Андрес согласился с выбором Мадам - боец действительно был хорош, хоть и молод. Если его хорошо мотивировать - он сможет выложиться на все сто. А мотивировать Мадам умела.

Потеряв интерес к заканчивающимся боям, Мадам взяла с блюда на столике сочный персик и обратилась к мотылькам:
- Ну, что там с моей игрушкой? Вы зарядили ее?
Один из мотыльков, кажется, тот же Лориан, что нашел медбота, метнулся в коридор, через минуту вернувшись с медботом, мордочка которого уже имела достаточно живой вид.

- Ну, посмотрим. Что ты такое? - обратилась Мадам к еще безымянному существу.

[Sunshine]

Фейри пришла в сознание в какой-то небольшой, но хорошо освещённой, кладовой. Швабры, вёдра, тряпки, упаковки с чистящим средством. Робот-уборщик старой модели, помятый, в полу разобранном стоянии, печально валялся в углу. Рядом с ним, на полках, лежали ремонтные инструменты и электронные детали. Кто-то явно чинил бедолагу, но, по какой-то причине, забросил. Сама же Фейри сидела на обшарпанной деревянной табуретке, подключенная к какому-то дешёвому универсальному зарядному устройству. Подобное могло и навредить аккумуляторам. Но, видимо, у того, кто нашёл Фейри, другого просто не имелось. Где он, кстати? Впрочем, пусть не спешит. Стоило провести диагностику...
В целом, состояние не критично, но был повреждён отвечающий за движения модуль. Фейри с трудом могла пошевелить любой частью тела. Что ж, о побеге определённо стоило забыть. Кроме того, в банках памяти отсутствовала информация о произошедшем за последние месяцы. Впрочем, диагностика выявила несколько незаконных модулей. Очевидно, бывшие хозяева просто стёрли часть памяти андроида, чтобы та не стала невольной уликой в суде против них. А ещё... а ещё... дёргался правый глаз. А так, всё хорошо...

В чьих же руках Фейри теперь? Как ответ на этот вопрос в кладовую тут же ворвался молодой парень, быстро отсоединил андроида от зарядки и куда-то потащил.
- Ну, посмотрим. Что ты такое?
- Медицинский бот "Фейри Модель Четыреста восемьдесят", произведён корпорацией медтек, - отчеканила на автомате Фейри, не забыв протараторить и серийник и номер конвейера и прочую явно неинтересную высокой женщине информацию.  - Семьдесят пятая статья гражданского кодекса, обязует вас передать меня моему зарегистрированному владельцу или в ближайший пункт бюро находок. В противном случае, ваши действия буду расценены как присвоение чужого имущества, а информация об этом передана в местные органы правопорядка...
- Простите, - теперь в голосе медбота было больше эмоций. - Я не хотела зачитывать этот текст. Это всё программа. Обязывает. Я даже не знаю, кто мой "зарегистрированный владелец". Он есть, да... но информация о нём стёрта. Пожалуйста, не сдавайте меня в бюро находок. Моя модель считается бракованной. Не хочу попасть в утилизацию.
- Меня не трудно перепрошить, - Фейри криво улыбнулась. -  И переназначить зарегистрированного владельца. Я знаю несколько специалистов... правда, не помню откуда.

[Sionnach]

- Бракооованная... - Мадам в задумчивости накручивала на палец розовый локон. - меня тоже считали... бракованной. Я дам тебе шанс, девочка. Лориан, отнеси ее Свену, он где-то в нижних рядах хлещет пиво со своими братьями. А я ему позвоню.

Свен, более известный в узких кругах как Джиниус, был дварфом на все руки в мире компьютерных технологий. Как и всякий порядочный дварф, он холил и лелеял пышную бороду, но традиционным дварфским одеждам предпочитал вязаный свитер с оленями, который выиграл на одном из IT-конкурсов. Не было такой задачи в области железа или софта, которую он не мог бы решить. Во всяком случае - из того списка задач, что требовала Мадам Лукреция. Ему нравилось работать на нее - Мадам не отвлекала его по мелочам, а в деньгах на приобретение ресурсов почти не ограничивала.Поэтому когда один из мотыльков принес ему сломанного медицинского бота от Мадам, Джиниус повертел малышку в руках, прикидывая, какую функциональную пользу для Лукреции можно извлечь.

Почти тут же раздался звонок:

- Свен, солнце мое, - нежно журчал в трубке голос Мадам, - сделай, пожалуста, из малышки следилку и назначь меня главным зарегистрированным владельцем. Пусть поработает для нас. В остальном же - почини, чтоб выполняла свою функцию медбота, я ее Грустному Доку отдам, его вторым владельцем пропиши. Да сделай так, чтоб она не проболталась! Всё, люблю-целую, завтра принесешь!

Дварф ухмыльнулся в бороду и пристроил медбота на столике между пивными бокалами.
- Сделаем! - отсалютовал он погасшему экрану коммуникатора.

[Fawkes]

Ларсен без удовольствия, с неподдельной грустью наблюдал за боем, внутренне содрогаясь каждый раз, когда воины наносили друг другу страшные удары. До увечий дело, к счастью, не доходило, но Алексу претила сама мысль о том, что это бессмысленное насилие могло хоть кого-то удовлетворять.

Минуты тянулись, как густое техническое масло, и Лекс отсчитывал каждую. Обеззараживая и зашивая раны и вправляя кости после боя, врач сочувствовал каждому существу, попадавшему на эту арену, хотя и понимал, что его работа по большей части бессмысленна, и бойцы выйдут терзать друг друга вновь и вновь. С течением времени медицинский кейс становился всё легче и легче.

«А как награждение бойцов начнется, поднимайся ко мне в ложу. Выпьем и поговорим... о делах наших, скорбных…»

Стража покоев периодически сменялась, но к этому времени о Печальном докторе знали уже все, и, когда понурый лис привычно остановился возле входа в ожидании, один из охранников поднялся к Лукреции:
- Моя госпожа, прибыл Врачеватель.

[Sionnach]

когда понурый лис привычно остановился возле входа в ожидании, один из охранников поднялся к Лукреции:
- Моя госпожа, прибыл Врачеватель.
Мадам повернулась к двери.

- Мда, серый. Какой-то ты и правда грустный совсем, - Мадам щелкнула пальцами, повела глазами - и за креслом, в которое уселся Лис, тотчас материализовалось что-то воздушное, но с цепкими пальцами, которыми оно  принялось разминать напряженные плечи доктора. Второе эфемерное создание поднесло доктору бокал кроваво-красного вина.

- Я не помню, что такое грусть и радость, - отрицательно покачал головой Ларсен, задумчиво посмотрев на бокал в своей лапе. - Эмоции покинули меня давным-давно.

- Александер Оскар Ларсен... - задумчиво сказала Мадам своему бокалу вина. - Ах, какой был мужчина! До сих пор помню ту вечеринку в Верхнем городе, когда Ликвидаторов чествовали за какие-то там успехи. Зажигали мы там знатно, и тот док хорошо знал, что такое радость, хоть и грусти в его жизни тоже хватало. Ну, да ладно - того дока Ларсена не вернуть.

- Александер Ларсен умер шесть лет назад. Всё, что с ним сейчас происходит - наказание за содеянное, а весь этот город - лишь чистилище, череда испытаний, которые закончатся, когда грех будет искуплен. Тогда дух Ларсена высвободится из заточения, - ответил Лекс ни секунды не думая, будто держал эту мысль в голове постоянно. Он перевёл взгляд своих бесцветно-серых глаз на Лукрецию:

- Вам не казалось, что вы тоже находитесь в плену этого города? Всё, что вы сейчас видите и что переживаете, уже с кем-то случалось. Мы все заточены в этой ловушке, но не знаем, как из неё выбраться. Каждый день мы видим одно и то же, каждый день проживаем с чувством дежа вю, глядя на мир, который создали сами. Мы всё это видели, но мы не знаем, что впереди.

- Всё уже когда-то с кем-то случалось, - жестко сказала Мадам, стукнув бокалом о дерево столика. - Наш мир - лисенок, гоняющийся за своим хвостом, Уроборос, крутящийся в бесконечности. Но это не повод отказаться от жаркой ночи с двумя-тремя девочками, а, док? Или, может, тебе по вкусу кто-то из моих мальчиков, хрупких или сильных? Выбирай кого хочешь - завтра они заставят твою синтетическую кровь бежать по венам быстрее. И, может быть, ты почувствуешь этот острый и пряный вкус жизни.

Лис бесшумно вздохнул. Он попеременно смотрел в глаза слугам Госпожи, будто пытаясь нащупать в них ответ на свой внутренний вопрос, но её миньоны неизменно отводили взгляд.
- Leben und leben lassen. "Живи и давай жить другим". Шиллер, "Лагерь Валленштейна", 1799 год. Во времена Иконических войн XX века этим выражением описывали появление локальных перемирий на фронте. Солдаты отказывались стрелять друг в друга, не поддерживая идею насилия, взращённого на территориальных притязаниях и национализме. Я же вкладываю в это другой смысл. Я существую, чтобы жили другие. Я врач, и на мои плечи возложена ответственность, которую никто не может подсчитать и скалькулировать. Нельзя оценить жизнь материально, потому что никто не знает, чего она стоила тому, кто нам её даёт.
Кросс замолчал, сцепив когтистые пальцы в замке.
- Думаю, вы позвали меня не для того, чтобы выслушивать мою исповедь, госпожа Лукреция.

Мадам подняла глаза на лиса, и лирическое выражение на ее лице сменилось деловым.
- Завтра зайдёшь ко мне за своей Фейри. Но, сам понимаешь - услуга за услугу. Взять с тебя, кроме хвоста, нечего, так что отработаешь на закрытом турнире, ок? Да-да, не на том, что на арене, а на том, что у меня в частном зале, я тебя раньше туда не звала. Будет жёстко, но материалы можешь не брать - сходишь завтра, посмотришь кабинет, напишешь, чего не хватает. Если будет экстраординарная ситуация - заплачу сверху, так что ещё и на бинты для сирых заработаешь. Потом заберёшь бота, забудешь всё, что было, и уйдёшь.

Лукреция встала с кресла, потянулась - и через внешность Мадам-женщины проглянули лисьи черты. Она подошла к Ларсену, приподняла его морду за подбородок и несколько секунд пристально смотрела в его глаза.
- Я долго ждать не буду, Серый, - сказала она, - приглашать три раза - тоже.
Призвав миньонов движением руки, Мадам вышла из ложи. Мотыльки вереницей последовали за ней.

- Я не в силах отказать вам, Лукреция, - с ноткой безысходности произнес ей вслед Ларсен. - Я сделаю всё, что от меня требуется. Это моя обязанность.

[Няш]

Под клювом Крэка что-то хрустнуло и с этим звуком звук хохолок птицы полностью раскрылся. Попугай некоторое время повертел в клюве кусочек корпуса телефона, оценивая нанесенный ущерб и, не удовлетворившись результатом, бросил деталь детективу и продолжил ломать телефон.
- Воу-воу! Птица! Полегче!.. - вскинулся было детектив, но как-то сразу замялся и сник… - Да уж, дожил. С птицами разговариваю.
- Хм. Так тебе нужна эта игрушка? - попугай ненадолго оторвался от телефона, чтобы сказать это, но вернулся к своему занятию.
- Так! На всякий случай… Давай проясним сразу. Мы с тобой сейчас действительно общаемся или я просто тешу себя надеждами на то, что мне еще удастся вернуть навигатор?
Пока детектив толкал свою длинную речь, размышляя о разумности птицы, Крэк с огромным удовольствием взялся за другой угол телефона и отломал ещё небольшой кусок. Хохолок стоял торчком и не опускался, а в процессе ломания, птица иногда прикрывала глаза от удовольствия. Когда детектив закончил говорить, попугай отодвинул от себя телефон.
- Хм. Зависит от того, что ты можешь предложить… Если ничего, то лишь тешишь себя надеждами. - Крэк демонстративно вышел из приложения навигатора и, неловко елозя лапой по экрану, зашёл в альбом фотографий, - посмотрим, что тут у нас.
- Э! Не надо, там личное. Точнее это по работе.... Лучше уж разбери его совсем. Только симку верни, это уже третья в этом месяце. - детектив занервничал, перебирая в голове возможные варианты. - Давай так. Ты птица, вроде бы, разумная. Зачем тебе разбирать этот аппарат? Смотри сколько всего вокруг? Только и ждет того, чтобы быть разобранным. Зачем тебе именно мой навигатор, а?
- Ооо! Там что-то интересное! - палец Крэка соскальзывал с экрана, когда он пытался быстро пролистнуть альбом до самого интересного.
- Да твою ж… так, ладно. Я спокоен. Я держу себя в руках... Что ты хочешь?
Хохолок птицы ненадолго опустился, Крэк посмотрел на детектива.
- Развлечений. Ты такой забавный, когда я листаю фотки, - хохолок птицы обратно поднялся и попугай стал листать фотографии. - Так что же тут у нас…
Вдруг Крэк повернулся обратно к детективу.
- Хотя, если ты развлечешь меня иначе… Но что может быть интереснее тех фотографий, что ты не хочешь показывать?
- Я не не хочу их показывать. Просто они нужны мне для работы.
- Ты пытаешься меня убедить в этом?
- Действительно. Впрочем ладно. Главное, что мне сейчас нужно от этого устройства - получить информацию о кратчайшем маршруте к арене. А то я и так уже кучу времени убил. А дело срочное. Ты птица умная, вот скажи, если у меня есть информация о некой информационной… кхмм… патологии, которая может в ближайшее время весьма неплохо ударить по нижнему городу, и сейчас я пытаюсь… черт, я даже не знаю, получится ли предупредить то, что может произойти. Но попытаться определенно стоит. Так. Мне нужен навигатор. Живо, проклятая ты птица!
Крэк прислушивался к голосу детектива. Он довольно долго провёл в скитаниях и раньше не удавалось слышать что-то длиннее “ах ты тварь” и подобного, поэтому голос человека без ноток агрессии был даже к какой-то мере чарующим. Но последняя фраза резанула как ножом.
- Проклятая птица? Ну ладно.
Так как верхняя часть корпуса телефона была почти разломана, то экран уже довольно просто поддавался, легкое движение клювом и ещё работающий экран уже отошёл от корпуса.
- А так хорошо начинал… Эх. Я уж было решил... - тихо ворчал Крэк, не выпуская экран из клюва. - Вот зачем мне что-то предотвращать? Что мне с этого? Скука.
- Мне и самому не верится, что я вместо того, чтобы заниматься тем, за что мне заплатили или тем, что может быть действительно полезно, спорю в подворотне с попугаем. - Альфред вздохнул и развел руками. - Ну допустим. Я не знаю, спасет ли тебя от скуки мое расследование, но если хочешь, можем отправиться на Арену вместе. Думаю, там всё же интереснее, чем здесь. Да и сломать, полагаю, у мадам можно много чего. Возможно даже дорогого. Но если попадешься - мы не вместе. Не хватало мне еще проблем с Мадам иметь...
- Мадам? Есть что сломать… Хм. А ты по дороге расскажешь что-нибудь про неё или про расследование?
- Расскажу. Про расследование пока мало, что можно рассказать. А вот про Мадам могу много всего поведать. И хорошего, и плохого, и спорного. Но одно могу сказать сразу - если будешь что-то у неё ломать, то лучше ей и её шестеркам не попадаться.
Крэк кивнул и положил телефон на карниз, чтобы человек не видел экрана, быстренько зашёл в браузер и ввёл знакомую ссылку. Пока скачивалось вирусное приложение, птица взяла в лапу свою любимую зажигалку. Оставалось только почистить историю браузера, а лишние мощности никогда не помешают. Закончив с приготовлениями, попугай начал аккуратно подталкивать телефон к краю.
- Поймаешь?
- А.. раз уж мы пришли к взаимопониманию и ты все равно идешь со мной.. может просто спустишься ко мне с устройством? А то оно ненароком рассыпется от падения. Гляжу, ты там уже хорошо поработал… а? Тебя как называть вообще? А то “птица” - как-то несолидно. А мы в серьезное место идем, между прочим.
Крэк оценивающе глянул на телефон.
- Хорошо? Ну, нормально так… Но не особо, можно было лучше.
Попугай попробовал взять в лапу телефон, не выпуская из другой лапы зажигалку, но получалось не очень. Пришлось отложить зажигалку, взять в обе лапы телефон и с такой ношей почти что упасть в руки детективу.
- Ух, лучше бы скинул - Крэк взлетел обратно, чтобы взять свою зажигалку и, вернувшись, уселся на детектива, крепко вцепившись когтями в плечо. Птица гордо выпрямилась, расправила ярко-зелёный хохолок, немного распушила перья, чтобы казаться внушительнее - Я - Крэк! - затем птичка резко сдулась - А тебя как звать?
- Альфред, - детектив изобразил кивок, стараясь не сильно беспокоить пернатого собеседника. Хоть на нем и было утепленное пальто, которое заметно смягчило ощущения от хвата попугая, но испытывать свою одежду на прочность ему не очень хотелось.
- Расскажи про расследование, - птица, почувствовав, что её не беспокоят, расслабилась на плече и стала оглядывать, что тут есть интересного.
- Один момент, - детектив бегло оценив повреждения навигатора и нашедший устройство во вполне… приемлемом состоянии, попытался восстановить схему маршрута. - Вот, тут недалеко осталось. Пошли. По пути расскажу. Если коротко, то меня попросили кое-кого найти. Человек пропал около двух недель назад, но ко мне обратились только вчера. Я собрал кое-какие сведения и вполне вероятно кто-то здесь, внизу, может быть в курсе этого. А потому я напросился на разговор к некоторым местным, которые вроде как видят больше и знают ситуацию в Подгороде глубже других.
- Каким местным? - Крэк потянулся к уху детектива, решив легонько попробовать его на клюв.
- Ай… и часто ты так делать будешь? - детектив не ожидал такого подвоха и тут же решил для себя, что ходить с попугаем на плече ему решительно не нравится.
- Я же нежно! И оно тут рядом… Как устоять?
- Ну ты тоже рядом. Я же тебя не кусаю. Впрочем да, это было небольно. Просто неожиданно. Нервный я какой-то в последнее время… Это всё работа, наверное.
- Тебе нужно расслабиться! Сломай что-нибудь.
- Ты знаешь, когда я в прошлый раз что-то сломал, меня заставили за это расплатиться. Ты птица - тебе проще. С меня спрос другой. Бармен тот был явно не в восторге. Да и мне не особо понравилось, если честно...
- Тяжело вам, людям… - попугай на время задумался, прекратив попытки что-то укусить.
- Ну… мы привычные. Я иногда думаю, что зооморфами становятся потому, что бегут от человеческой ответственности. Хотя я не назвал бы безответственными и половину моих знакомых зооморфов. А потому это всего лишь догадки. Причины у каждого свои.
- Так те местные - зооморфы?
- Некоторые - да. К самой госпоже Лукреции мы едва ли напросимся на рандеву. Это удел избранных. Да нам, пожалуй, и не стоит. Как говорил один знакомый, Мадам - прекрасный во многих отношениях человек, но лучше её внимание к своей персоне не привлекать. В основном меня интересует кое-кто из её “шестерок”. В конце концов, новости к Лукреции тоже стекаются не сами по себе…
Количество людей вокруг стало больше, детектив с Птицей уже пробирались сквозь толпу людей, которые выходили с арены.
Крэк, смотря на то, как замедлилось их с детективом движение, снова заскучал.
- Арена там? - птица зажигалкой указала на стену впереди.
- Да, жаль, что к основному бою не успели. Хотел ставку сделать… В прошлый раз не выгорело. Но еще будут представления новичков. Так что в принципе мы не то чтобы сильно припозднились.
- Я хочу посмотреть на это сверху. Возможно, ещё свидимся. Ах да, я запомнил, если меня поймает Мадам, то я тебя знаю. Я хорошо запомнил! - не дав возможности сказать что-либо в ответ попугай взлетел.
- Очень надеюсь, тебя не поймают… - пробормотал Альфред вслед улетающей птице.

[Няш]

Крэк взлетел повыше. Ему открылся вид сверху на арену, но сейчас уже особой движухи не было - люди потихоньку расходились, а прислуга убирала за зрителями.
- Обещал движ, а тут скука...
Птица пешком обходила арену, шагая по крышам и карнизам зданий вокруг, изредка перелетая, чтобы продолжить движение.
- Скука, скука. Альфред хочет спасти мир, но Альфред не спас свой телефон. Лишь моя доброта спасла телефон!
Арена была довольно большая, а попугай, чувствуя себя в безопасности, шёл и ни на секунду не затыкался.
- Доброта. А зачем мне доброта? Хотя интересный человек, говорит много. Это хорошо. Интересно, он петь умеет? В любом случае вряд ли он поёт лучше меня…
Крэк ненадолго задумался и начал подпевать, пытаясь подражать и музыке и словам:

Начался дебош и хаос,
Принесли вина и рому,
Первый выстрел сделал Клаус,
Продырявив бок Немому!

Разойдясь, птица продолжила, крича во всё горло:

Тут все как с цепи сорвались,
Позабыли о том, что мы команда!
Девки под столы забрались…

- А ну заткнулись, ночь почти на дворе, и так эта долбанная арена шумит вечно, так ещё и тварь какая-то орёт! - из окна выглянула растрёпанная женщина, и не найдя в сумерках источника шума, вылила таз воды куда-то, откуда шёл звук.
Крэк спешно смылся, получив лишь порцию брызг на перья.
- Распутные девы, не ценят моего таланта, - уже тихо ворчал попугай.
На дворе действительно темнело, в животе урчало, а птица долетела до другой стороны арены. Отсюда открывался неплохой вид на поместье и сад поблизости.
- Поместье рядом с ареной. Может та самая Мадам? В любом случае тут должно быть чем поживиться.
Птица спустилась вниз, в сад и спряталась в ветвях. Пришлось поднапрячься, но прекратить болтать, чтобы не выдать себя. По саду ещё ходили люди. Один из молодых мальчиков потирал щёку, на которой виднелись следы пятерни, другой, проходя мимо, поинтересовался:
- И чем ты на этот раз не угодил мадам?
- Ага! - вскрикнул Крэк прежде, чем мальчик что-либо ответил. Повисла неловкая пауза, в ходе которой попугай спрятался поглубже среди листвы дерева.
- Что это было?
Тишина была лишь ответом, в кои то веки болтливому попугаю даже не особо то хотелось разговаривать.
- Хм. Наверное, откуда-то из дома было слышно…
Выдохнув, Крэк не стал дослушивать разговор, перелез на другую сторону дерева, где не было людей и перелетел в кусты поближе к дому. Некоторые окна были открыты, птица  лазила по кустам, попутно заглядывая в окна.
- О! Кухня.
В просторном помещении с несколькими плитами, холодильниками и длинными столами, сейчас был всего один человек, который мыл посуду. Посуды было много, а на столах были остатки от каких-то блюд - похоже, ужин недавно закончился и там было немало людей.
Одно из окон было приоткрыто, впуская свежий воздух в комнату. Крэк воспользовался этим, чтобы пролезть внутрь. Человек, моющий посуду, не обратил ни малейшего внимания на попугая - шум воды заглушал звуки и птица безнаказанно перелетела на стол, оставила свою зажигалку рядом и стала копаться в остатках еды.
Яйца, салат и даже фрукты! Лишь близость человека не давала Крэку высказать всё то, что он думает о том, как некоторые хорошо живут.
- Эй, бездарь, ты долго будешь возиться с этой посудой? - донеслось из-за двери.
Крэк, услышав чужой голос и чуть не поскользнувшись на листе салата, спрыгнул со стола вниз, на табуретку, которая стояла под столом. Отсюда были видны только ноги людей, но это было хорошо - значит людям не было видно птицы.
- Если ты будешь продолжать возиться с каждым заданием так долго, то ничем хорошим это тебе не светит. Хм, а это что? - сказал голос, остановившись рядом со столом, где был попугай, - Электрическая зажигалка? С гравировкой? Откуда это?
Это был тот самый для Крэка момент, когда его маленькое сердце ушло в пятки. Его. Любимая. Зажигалка. У какого-то хмыря!
- Я… Я не знаю, сэр… - тихо мямлил голос со стороны раковин.
- Вы вечно не знаете, особо вы ничего не знаете тогда, когда у вас находят косячок. Сейчас мадам уже спит, а к завтра попробуй придумать убедительную историю о том, как к тебе попала такая вещь.
- Но, но.. Я…
Не став слушать, наглый похититель собственности попугая пошёл из кухни. Крэк пешком пошёл за ним, с одной стороны надеясь быть незамеченным, с другой стороны представляя себе, как он вломит этому похитителю, если тот обернётся и увидит птицу. Была уже практически ночь в коридорах никого не было. Крэк без проблем следовал за человеком на расстоянии, пока тот не зашёл в комнату. Щёлкнул ключ.
- Чёрт! - не удержавшись, тихо выругался Крэк.
Пришлось найти укромное место на шкафу, откуда можно было смотреть за дверью. В богатых поместьях можно найти довольно удобные места для слежки - на шкафу сверху был резной бортик, за которым мог прятаться попугай, оставаясь практически незамеченным.
Некоторое время посмотрев за дверью, птица уснула.

[Sionnach]

день второй
----------------------------

Публика на закрытом турнире разительно отличалась от той, что заполняла трибуны Арены. Входной билет на это зрелище стоил изрядных денег, да и купить его было непросто. Появление на этом мероприятии, посвященном святому Оглафу, было знаком того, что ты входишь в число тех, кто вершит судьбы всех трех городов, если не сказать больше.

Официально это называлось вечерним приемом у Мадам Лукреции, и уже за час до начала боев к скромному особняку начали съезжаться самые разные транспортные средства - от наисовременнейших аэромобилей до ретро-моделей с колесами, а самые рьяные адепты светской моды приезжали на белых конях и золотистых мини-динозаврах верхом. Дамы и господа в вечерних нарядах заполнили дом и сад, фланируя с бокалами в руках и развлекая себя светской болтовней в ожидании приглашения в подземные залы.

Мадам Лукреция в белом шелковом платье без бретелек, обрамляющем ее бюст, как роскошная оправа обрамляет жемчужины, снежным вихрем двигалась по подземным залам, раздавая последние распоряжения и проверяя готовность всех и вся. Мотыльки поспешали за ней, дрожа от страха. На лице одного из них уже красовался след ногтей Мадам - ему не следовало блеять: " но Вы же... не приказывали...". Еще один прикрывал ладонью красное распухшее ухо.

Влетев в экстренную операционную, Мадам осмотрела большой зал с четырьмя хирургическими столами, возле трех из которых уже стояли хирурги в операционных костюмах. На четвертом столе сидел медицинский бот в коротком васильковом платьице со множеством рюшек и оборок. Фейри болтала в воздухе ножками, обутыми в изящные туфельки, а Лориан бережно расправлял один из двух бантов, которые украшали ее сложную завитую прическу. Мотылек что-то нежно бормотал боту, на его лице сияла улыбка. Андроид, мило склонив голову, внимательно прислушивался.

Коммуникатор в руке одного из мотыльков ожил и басом охранника доложил по громкой связи:
- Мадам, к Вам Грустный Док.
-Проводите его в операционный зал, - ответила Мадам и пристально посмотрела на Фейри. - Ну, девочка, скажи мне, кто твой босс?

[Няш]

Утро началось шумно. В поместье что-то затевалось, поэтому суета стояла страшная.
Вор проснулся не первым, но довольно рано, недолго собираясь, он вышел из комнаты, крутя в руках зажигалку. В свете утреннего солнца Крэк смог разглядеть негодяя получше - ярко-рыжие волосы, веснушки, и довольно откровенная для мужчины одежда.
- Сегодня важный день, так что если хочешь заслужить благосклонность Мадам, тебе стоит работать получше! - крикнул рыжий слишком медленно идущему мимо человеку.
Слуги Лукренции, увидев, что проснулся рыжий, заметно поникли и поспешили убраться из спального отсека и занять себя какой-либо работой. Вор же спустился по лестнице вниз.
Крэк занервничал - его зажигалка удалялась, а вокруг ещё было много людей.
- Нет, нееет, - все были слишком заняты, чтобы обратить внимание на слабые звуки, доносящиеся со шкафа. - Спокойно. Он понёс её Мадам. Нужно просто найти Мадам.
Крэк выжидал, сидя на шкафу. Люди постепенно ушли - в спальном крыле поместья нечего было делать.
Попугай ещё подождал. В пустом коридоре показался одиноко идущий человек, тщедушный, даже какой-то хлипкий.
- Подойдёт. - Крэк негромко прокомментировал появление мотылька.
В следующий момент, цепляясь за майку, на грудь у человеку упала большая птица, человек пошатнулся и чуть не упал
- Аааа!
- Где Мадам Лукренция?!
- Ааа! Что ты? - мотылёк попытался скинуть птицу, но не успел вовремя убрать палец от клюва, - аай!
- Где?!
- Внизу в подземных залах!
- Где вход?!
- Эта лестница вниз и там ещё вниз…
Крэк слетел вниз по лестнице, на первом этаже было множество людей в богатых одеждах, они удивлённо смотрели на разукрашенного попугая, а попугай, уже не особо беспокоясь о конспирации, влетел в нижние залы.
- Где, где, где?
Кто-то из тщедушных мотыльков, заметив большую птицу, шарахнулся в сторону, а Крэк не стал дожидаться, пока тот убежит.
- Где сейчас мадам?! - На ходу прокричал попугай, напрыгивая на мотылька.

[Sionnach]

Мадам пристально посмотрела на Фейри. - Ну, девочка, скажи мне, кто твой босс?
Но вопрос так и остался без ответа - в коридоре послышался шум, ор, звуки борьбы, и в распахнувшуюся дверь влетел охранник - встрепанный, с сумасшедшими глазами.

- Там... Там... - запыхавшись, он не мог связно объяснить, что происходит.

- Что "там", осел? - раздраженно воскликнула Мадам и направилась к дверям, попутно пнув нерадивого охранника острым каблуком под колено. Охнув, амбал попытался задержать ее, радея о безопасности, но не тут-то было - разозленная Мадам по мощи была сравнима с небольшим торнадо.

За открытой дверью бушевала такая же буря, только разноцветная. Казалось, что стая диких попугаев, сбежав с панк-тусовки, решила продолжить веселье в подземных катакомбах Мадам Лукреции. Но приглядевшись внимательнее, она поняла, что весь этот бедлам вершило одно пернатое существо. Изумившись разрушительной мощи столь небольшого создания, Лукреция решила, что лучше наладить с ним дружеские отношения, чем ликвидировать последствия этого урагана.

- А что это у нас тут за птичка? - самым милым голосом произнесла она, надев на лицо обаятельную улыбку.

Птичка, услышав звуки женского голоса, прекратила орать в лицо бледному парню и повернула голову. Элегантная, величественная женщина смотрела прямо на Крэка. Попугай перелетел на ближайший столик, выпрямил спину, расправил хохолок, принимая свой наиболее величественный вид. И так и замер. Точнее птица в этот момент задумалась над нетипичной для себя задачей - это, вероятно и есть та самая Мадам, а судя по всему, что он слышал, нельзя было ударить в грязь лицом и сморозить что-то не то. Поэтому попугай задумался, а техника, вживлённая в черепушку птицы, отправила запрос на сервер и дожидалась ответа. В итоге Крэк подвис и молчал, стоя в своей величественной позе.

Лукреция также молча смотрела на попугая, обдумывая тактику поведения. Крепкий клюв и приличные размеры предписывали проявить осторожность. Мадам обернулась к мотылькам, которые испуганно жались в проеме двери, и прошипела:

- Остолопы, кто-то из вас постоянно таскает в карманах еду, дайте сюда, быстро!

Маленький черноволосый паренек, весь дрожа, протянул мадам несколько фисташек. Сцапав их и отвесив мальчишке щелчок по лбу, Лукреция с сияющей шире прежнего улыбкой протянула птице фисташки на раскрытой ладони:

- Хорошая, хорооошая птичка, хочешь кушать?

Один из охранников раскрыл было рот, желая предупредить хозяйку об опасном клюве птицы, но, взглянув в ее глаза, предпочел молча отойти в сторону. Лукреция между тем медленно приближалась к попугаю.

Крэк моргнул.

- Такая прекрасная, элегантная женщина. Я просто уверен, что вы и есть та самая Мадам, о которой я был столь наслышан. Я как раз ищу её, кто-то из вашей прислуги утащил мою любимейшую зажигалку, чем вызвал моё огорчение.

Закончив подготовленную речь, Крэк ещё раз моргнул и осмотрелся.

- О, орешки!

Осторожно делая шаг навстречу, попугай взял с руки крайнюю фисташку и начал её есть.

- Блгдаррю.

- Ах, как приятно слышать такие учтивые речи от такой прекрасной птицы! - казалось, улыбнуться еще ласковее было невозможно, но у Мадам это получилось. - Зажигалку? У Вас украли зажигалку в моем доме? Кто посмел украсть зажигалку у этого милого, безобидного существа?

Голос Мадам звенел на ультразвуке, мотыльки предусмотрительно отступили за дверь, охранники, в силу габаритов не сумевшие просочиться в щели, сделали как можно более глупые лица и пожимали плечами. Только старший охранник, уже давно работавший с Лукрецией и привыкший к ее мгновенным переходам из ярости в умиление, поднял руку, привлекая внимание.

- Мадам, мне передали эту штуку как раз перед тем, как я отправился сюда. Со слов одного из поваров, он отобрал ее у посудомойщика, которому на такую дорогую вещь за две жизни не заработать. Возможно, мальчишка украл ее. Уважаемая Птица, эта зажигалка принадлежит Вам?

Крэк увидел Её. В раскрытой руке какого-то бугая. Все звуки вокруг померкли, слова больше не имели значения. Она была тут! Попугай рванул с места, налетая на руку охранника, где лежала заветная цель. Выхватив из закрывающийся руки игрушку, птица залетела на шкаф.

- Моя прреллесть...

Взяв в клюв зажигалку, попугай привычно щёлкнул кнопкой и услышал звук, это милейший звук электрического разряда.

Взяв зажигалку в лапу, Крэк внимательно оглядел присутствующих. Никто не пытался кинуть камень или что потяжелее в попугая - это было уже хорошо.

- Да, это моя вещь. Благодарю за её возвращение.

- Ах, не стоит благодарности, - небрежно махнула рукой Мадам. Мальчишку... мальчишку пусть кинут к пантерам. На кухню пусть наймут нового.

Мадам вновь повернулась к попугаю, пытаясь разглядеть того на шкафу:

- Милая птичка, не составите ли Вы мне компанию? У меня тут... небольшое развлекательное мероприятие, а также намечается банкет. Я думаю, мы найдем общие темы для разговора, - Мадам улыбалась со всем возможным кокетством, ведь она заметила блестящую металлическую пластину на затылке попугая и горела желанием узнать, что же это за штуковина и зачем она прилетела в ее дом.

- Хм, развлечения. Я люблю развлечения.

Попугай слетел обратно на столик, и клювом потянулся к уже убранной руке Лукреции, где были орешки.
Мадам вновь раскрыла ладонь, предлагая птице угощение.

- Тогда позвольте узнать Ваше имя, мое Вы уже знаете.

Крэк взял одну фисташку и ловко с ней разделался, кинув скорлупу на стол.

- Ваше имя знает каждый в городе, только его боятся произносить, - птица распушилась, выпрямилась и расправила крылья - А меня зовут Крэк.

Стараясь не терять внушительного вида, попугай взял следующую фисташку.

- Ах, какое красивое имя, оно достойно такой великолепной птицы, - восхитилась Мадам, прижав руки к совершенной формы бюсту. - Но, как мне кажется, этого мизерного количества орехов Вам мало, я прикажу принести еще.

Мадам подошла к мотылькам и послала одного из них принести еще орехов и фруктов, еле слышно приказав ему пригласить Джиниуса, по дороге рассказав ему о странной птице. Снова надев улыбку на лицо, Лукреция обернулась к Крэку:

- Через несколько минут начнется турнир и мы пройдем в зал для поединков, а сейчас мне нужно кое-что тут сделать. Вы же, Великолепный Крэк, можете пока выбрать себе человека, чтобы передвигаться на нем по дому, а также подкрепиться тем, что Вам сейчас будет доставлено. А я пообщаюсь с Печальным Доком, вот и он, кстати.